Администрация президента нарушает закон

Похоже, что в администрации президента возрождают советские традиции пересылки жалоб на произвол тем, на кого, собственно, жалуются.

Свежее тому подтверждение — ситуация с обращением к президенту о катастрофической ситуации в российской заповедной системе, которое в мае 2011 года отправили сотрудники Прибайкальского национального парка.

Они просили президента РФ о срочной помощи в решении проблем заповедной системы России, особо подчеркивая при этом, что деятельность нынешнего руководства Минприроды планомерно ведет к ее разрушению. К сожалению, их просьбу о помощи переправили тем, от кого работники нацпарка просили защиты — чиновникам Минприроды. Ничего удивительного, что сейчас подписавшие письмо оказались в сложной ситуации.

Администрация президента не захотела по существу разобраться в этой действительно важной государственной проблеме, переслав заявление «по команде». Это прямое нарушение Федерального закона «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации». Он запрещает «направлять жалобу на рассмотрение в государственный орган, орган местного самоуправления или должностному лицу, решение или действие (бездействие) которых обжалуется».

Результат был совершенно предсказуем. В ответе (от 17 августа 2011 г.) за подписью и.о. директора Департамента государственной политики и регулирования в сфере охраны окружающей среды и экологической безопасности Минприроды России г–на Нефедьева, критические замечания специалистов напрочь отметаются. Однако при этом готовившие ответ чиновники подтвердили основные факты, приведенные в письме специалистов Прибайкальского парка.

В частности, Минприроды окончательно подтвердило, что именно оно является одним из главных лоббистов принятия поправок в Федеральный закон «Об особо охраняемых природных территориях», которые могут разрушить всю заповедную систему России.

Критичность этой ситуации уже подтверждают и ученые. Российская академия наук, ответственная за выполнение программы ЮНЕСКО «Человек и биосфера», с тревогой отмечает, что российское законодательство в отношении биосферных резерватов должно быть приведено в соответствие с требованиями программы. Если этого не произойдет в ближайшее время, многие наши заповедники могут быть исключены из нее. Предлагаемые руководством МПР изменения в законодательстве могут серьезно ускорить этот процесс.

На Госсовете 9 июня 2011 года президент России заявил: «Мне передали по поводу, например, законодательства об особо охраняемых природных территориях. Там большинство формулировок, которые ко второму чтению прошли в Государственной Думе, направлены целиком и полностью на то, чтобы отказаться от основного русла этого закона. Я не буду сейчас суждений никаких выносить, просто передам эту справку нашим коллегам из Государственной Думы. Может быть, здесь что–то и нужно было сделать, но, во всяком случае, то, что предлагается, несколько тревожит, потому что это отход от концепции закона. Этого допускать нельзя». Видимо, слова президента для Минприроды не указ.

Полностью отрицают чиновники Минприроды и кадровые проблемы. Они уверяют, что все назначения руководителей заповедников и национальных парков, прошедшие в последнее время, направлены на улучшение управления ООПТ. При этом, правда, подтверждают, что среди вновь назначенных директоров практически нет специалистов заповедного дела. В то же время аппарат Минприроды указывает на то, что знание специфики заповедного дела и работа по специальности является основным критерием профпригодности руководителя ООПТ. Налицо серьезное противоречие.

Один из приведенных в письме президенту фактов касался руководства Прибайкальского нацпарка, конкретнее — его нынешнего директора О. Апанасика, против которого возбуждено уголовное дело. Не имея возможности опровергнуть этот факт, МПР сообщает его подчиненным, что уголовное дело «не связано с функционированием возглавляемого им национального парка».

Одним из плачевных результатов пересылки просьбы о помощи из администрации президента в Минприроды стало то, что новое руководство Прибайкальского нацпарка «узнало» имена подписантов. Что это означает, понятно без комментариев.

В особенно трудной ситуации сейчас находится старший госинспектор Еланцинского лесничества Гончаров С.А., отец пятерых детей. Его должность сокращают в связи с «оптимизацией производственного процесса». Такая «оптимизация» предполагает развал охранной работы на одном из сложнейших участков Прибайкальского нацпарка, где все прошедшие года шел малоуправляемый рост туризма. Учитывая, что составлять протоколы о нарушениях природоохранного режима имеют право лишь старшие госинспектора, сокращение даже одной такой ставки противоречит здравому смыслу.

«Безответственное отношение администрации президента к обращениям специалистов заповедного дела показывает, что высокопоставленные российские чиновники просто не понимают важности сохранения уникальной сети ООПТ России. Это позволяет чиновникам МПР последовательно проводить политику, направленную на ее разрушение,— сказал руководитель программы по ООПТ Гринпис России Михаил Крейндлин. — Мы постараемся донести лично до президента как само обращение сотрудников ПНП, так и ответ на него, и надеемся, что президент примет исчерпывающие меры для исправления ситуации и наказания лиц, виновных в разрушении заповедной системы».

Должность старший госинспектор сокращается в связи со слиянием Еланцинского и Берегового лесничеств «с целью оптимизации производственного процесса» с 28.09.2011. Между тем, это лесничество имеет ключевое значение для сохранения уникальных природных комплексов западного побережья озера Байкал и для контроля за прибрежными территориями, наиболее часто посещаемыми туристами. Такой важный вопрос как слияние лесничеств необходимо рассматривать на Научно–техническом совете ПНП, но он не обсуждался даже на планерных заседаниях.

В ответе Минприроды подтверждает, что не видит ничего страшного в изъятии земель заповедников, поскольку оно допускается «только в случае исключения из его состава земельных участков, использование которых по целевому назначению невозможно в виду утраты ими особого экологического, научного и иного особо ценного значения». Фактически это означает, что если по какой–то причине (например, поджога или незаконного строительства), участок территории заповедника утратил свою ценность, он может быть изъят из территории заповедника на законном основании. Здесь открывается широчайшее поле деятельности для желающих захватить заповедные природные участки.

Минприроды поддерживает преобразование государственных природных заповедников в национальные парки, говоря, что такое изменение допускается всего лишь (!) в двух случаях:

а) исторически сложившиеся особенности режима государственного природного заповедника не соответствуют требованиям настоящего Федерального закона;

б) возможность более эффективного сохранения естественных экологических систем, биологического и ландшафтного разнообразия природных комплексов и объектов в границах единой особо охраняемой природной территории, площадь которой в два и более раза превышает площадь преобразуемого государственного природного заповедника.

В принципе, этих двух случаев достаточно для того, чтобы поставить под сомнение само существование российских заповедников как уникальной категории ООПТ. Если преобразовать заповедник в национальный парк, самые привлекательные для строительства и организации отдыха территории могут быть преобразованы в рекреационную зону или зону обслуживания посетителей национального парка. В итоге наиболее ценные природные комплексы могут быть попросту уничтожены.

Есть серьезные основания полагать, что за пропагандируемыми чиновниками МПР поправками стоят конкретные бизнес–структуры, планирующие развитие хозяйственной деятельности в заповедниках, особенно в рекреационно–привлекательных регионах: таких как Кавказ, Южный Урал или Алтай и пр.

Таким образом, могут быть преобразованы заповедники Кавказский (граничит с Сочинским национальным парком), Кабардино–Балкарский (граничит с национальным парком «Приэльбрусье») Северо–Осетинский (граничит с национальным парком «Алания»).

Во всех этих заповедниках планируется создание 4–х элитных горнолыжных курортов, что в настоящее время не допускается действующим законодательством.

Разработчики проекта заявили, что они не будут строить курорты в заповедниках. В то же время, по мнению экспертов, проект активно развивается с расчетом на то, что законодательство будет изменено, и наиболее привлекательные территории будут переведены в статус национальных парков.

Чиновники Минприроды настаивают на необходимости развития туристической структуры на территориях биосферных полигонов, что, по их мнению, «в полной мере соответствует идеологии развития сети биосферных резерватов».

Это уже откровенная неправда. Целью создания биосферных полигонов является не развитие заповедников (сам по себе этот термин недостаточно понятен), а проведение научных исследований, экологического мониторинга, а также апробирование и внедрение методов рационального природопользования, не разрушающих окружающую среду и не истощающих биологические ресурсы (статья 10 действующей редакции Федерального закона «Об особо охраняемых природных территориях»).

Разрешение строительства без каких–либо ограничений на биосферных полигонах гостиниц, туристических баз, также объектов необходимой инженерной и транспортной инфраструктуры, включая линейные объекты, обеспечивающие функционирование биосферного полигона, может привести к разрушению или деградации ценных природных комплексов и противоречит тем целям, которые возлагаются на биосферные заповедники программой ЮНЕСКО «Человек и биосфера».

12 сентября 2011 г.

Источник: Гринпис