Путешествие вокруг озера Байкал
«А река Баргузин река великая...»
Баргузинский залив
17, 18 июля
Залив Баргузинский, залив Култук, полуостров Святой Нос, мыс Макарова, ручей Макарова, мыс Бол. Макарова, мыс Осиновый, мыс Зелененький
17 июля, день 24, 677–й км.Баргузинский залив.
Мы сидим на желтом песочке Баргузинского залива. Притихший Байкал тихонько покачивает наши байдарки, уткнувшиеся носами в песок. Поразительно правильная дуга залива уходит вдаль, где–то далеко упираясь в скалы Святого Носа, горные вершины которого, местами еще с остатками снега, придают пейзажу красоту почти сказочную.
17 июля, день 24, 681–й км.Вид из устья реки Баргузин на полуостров Святой Нос.
Здесь спокойно и безлюдно, в отличие от начала залива, где все оккупировано автотуристами. И хотя попадаются среди них совершенно нормальные люди, с уважением относящиеся к Байкалу, к большинству этого рода отдыхающих, определение «турист» вряд ли применимо. Это просто горожане, по странной прихоти излишне удалившиеся от дома, но захватившие с собой все свои самые мерзкие городские привычки. В том числе и самую отвратительную из них — привычку пакостить где попало. Куски полиэтилена и бутылки, разбросанные по всему берегу,— это уже норма, деталь пейзажа, не более. В местах, до которых добираются автовандалы, попадаются детали и покрупнее. Скажем, имеет этот отдыхающий возможность привезти на Байкал отслуживший свое двуспальный матрас или железную кровать,— берет и везет. А вот желания увезти это барахло с собой уже почему–то не возникает. А уж бесплатная автомойка на байкальском бережку — вещь сама собой разумеющаяся. Справедливости ради, замечу, что и многие пешие туристы вносят немалую лепту в загрязнение байкальского берега. Они не оставляют после себя кроватей и двуспальных матрасов, но пустые бутылки и другой мусор поставляют исправно и в огромных количествах. Впрочем, к повадкам пеших ценителей природы мы еще вернемся, и не раз.
18 июля, день 25, 697–й км.Баргузинский залив. Просто сказка...
В месте, где мы сейчас отдыхаем, ржавые кровати не валяются, но чтобы сделать фотоснимок, нужно сначала убрать мусор, непременно оказывающийся в поле зрения даже не самого широкоугольного объектива.
Свой мусор мы везем с собой. Мешок с ним лежит в корме байдарки. Чтобы уменьшить объем мусора, мы его немного «перерабатываем». Пустые консервные банки обжигаем в костре. Они у нас служат контейнерами для мелкого мусора. Когда очередной контейнер заполняется, мы его заклепываем на плоском камне обухом топора. Получается увесистая «лепешка», занимающая совсем немного места. Освободившиеся пластиковые бутылки немного нагреваем на костре, а потом расплющиваем вдоль оси — получается компактный «блин». В костре сжигаем только бумагу, и то не всякую — делают ее нынче из чего попало. От накопленного мусора избавляемся в поселках, где есть мусорные баки. Нередко его приходится везти с собой сотни километров.
18 июля, день 25, 697–й км.Баргузинский залив и Святой Нос со смотровой вышки.
Казавшаяся бесконечной песчаная коса залива превращается в камни полуострова Святой Нос как–то вдруг сразу и окончательно. Не знаю, почему, но сразу же чувствуется, что впереди будет нечто другое, совершенно не похожее на пройденные семь сотен километров. Чудесное место, где коса будто упирается в полуостров, называется залив Култук — так же, как и залив в южной оконечности Байкала. В заливе очень теплая и чистая вода, видны поднимающиеся со дна водоросли и плавающие между ними рыбки. Полосатые окуньки и посверкивающие серебристыми боками сорожки дружно плавают одной общей стайкой. Рыбки все мелкие, крупных уже выловили.
18 июля, день 25, 713–й км.Вид в сторону мыса Нижнее Изголовье полуострова Святой Нос. Ближайший мыс — Осиновый.
Часом раньше мы наткнулись на огромный невод. Вокруг шла большая суета — бригада местных рыбаков вытаскивала невод из воды. Пока они тащили длиннющую — в несколько сотен метров — снасть, бригадир поведал нам о тяготах рыбацкой жизни. Сложно стало рыбу сбывать, народ омулем перестал интересоваться, более–менее есть спрос на сига и сорогу, но и тот вялый — лежит рыба в магазинах, никто ее не берет. И рыба измельчала, вырасти ей не дают. Раньше невод с ячейкой 40 мм использовали, а сейчас — 30. Уловы большие, а расходы едва окупаются, т.к. топливо дорогое, и назвал цену за литр — раза в полтора выше, чем в Иркутске, где она и без того считается запредельной. В общем, нынешний рыбный промысел в Баргузинском заливе, если верить услышанному, сильно походит на вынужденное браконьерство.