Значение Байкала в народном хозяйстве

Помимо того, что Байкал представляет собой памятник природы совершенно исключительного значения, единственный в своем роде среди озер всего света и с этой точки зрения имеющий мировое значение, он, кроме того, является одним из крупнейших озер Советского Союза, значение которого в народном хозяйстве очень велико.

Водный транспорт

Само по себе наличие огромной поверхности вод Байкала, вытянутой на протяжении более 600 км среди гористой местности, крайне трудной для транспорта, является весьма важным в смысле обеспечения дешевого и удобного сообщения по Байкалу и в связи с мало доступными районами его побережья, богатыми лесом, рыбой и рядом минералов. Транспортное значение Байкала еще во много раз возрастет, если учесть, что многие его притоки могут быть с успехом использованы для судоходства. Так, Селенга судоходна на протяжении многих километров за пределами нашей государственной границы. Баргузин частично уже сейчас судоходен в нижнем и среднем течении и может быть при незначительной мелиорации использован для судоходства на большем протяжении. Судоходна и Верхняя Ангара. Что же касается лесосплава, то он может совершаться еще в целом ряде других рек (Голоустная, Турка, Кика и некоторые другие).

Таким образом, Байкал является бассейном, в котором сходятся судоходные и сплавные пути из обширного района, где иные пути сообщения почти отсутствуют, а потому водный транспорт надолго явится единственным, обеспечивающим возможность использования природных богатств обширного района Прибайкалья.

Правда, в настоящее время еще далеко не полно используются преимущества водных путей, проходящих через Байкал. В частности, почти не используется водный путь из недр Монголии через Байкал и Ангару, но сравнительно незначительные мероприятия по мелиорации этих путей обеспечат бесперебойное использование их для водного транспорта.

По мере увеличения использования природных богатств Прибайкалья и расширения объема перевозок, более важным сделается вопрос о возможном продлении сроков навигации по Байкалу, о преодолении его льдов и т.д. При исключительной бурности Байкала приобретают особое значение вопросы возможности отстоев для судов - на всем большом пути вдоль озера на протяжении 600 км, а также вопросы захода в устья впадающих в него рек и преодоления скопляющихся в них, вносимых реками, наносов.

Гидроэнергетика

Благодаря огромной площади Байкал является единственным регулятором стока для вытекающей из него Ангары. Быстрые спады и подъемы вод, наблюдающиеся в притоках Байкала, в том числе и основном его притоке - Селенге, вовсе отсутствуют на Ангаре. Это регулирующее влияние Байкала может быть еще значительно усилено постройкой в его истоке плотины, которая подняла бы уровень Байкала на значительную высоту - до 2 м - и тем позволила бы регулировать количество воды, стекающее в Ангару, не только в течение года, но и на протяжении ряда лет. При такой регулировке можно было бы на протяжении всей Ангары до ее впадения в Енисей в любой сезон иметь постоянное количество стекающих водных масс, а также избегнуть полностью влияния многоводных или маловодных годов. На всем протяжении Ангара может быть использованной на 100%. Эта возможность учтена в проекте Ангарстроя, который предусматривает использование энергии реки Ангары на всем ее протяжении до Енисея, пользуясь регулирующими возможностями, предоставляемыми Байкалом.

По этому проекту на Ангаре намечено создание ряда плотин, с которыми связано устройство мощных гидросиловых установок.

Когда все плотины на Ангаре будут построены, вся река превратится в цепочку озер, причем некоторые из них достигнут длины в сотни километров и ширины в несколько десятков километров.

Пороги Ангары, не позволяющие осуществить в настоящее время судоходство на протяжении всей реки, исчезнут, и груженые суда смогут из Байкала без перегрузки проходить через ряд шлюзов в Енисей и дальше к его устью, вплоть до пунктов, включенных в трассу Северного морского пути.

Огромное количество исключительно дешевой и на 100% зарегулированной энергии, которая будет получена при осуществлении проекта Ангарстроя, в корне преобразит весь хозяйственный облик края и будет иметь всесоюзное значение.

Рыболовство^*)

Одной из основных форм использования Байкала в народном хозяйстве является освоение его сырьевых ресурсов, а среди них, прежде всего, его рыбных богатств.

Издавна рыбный промысел привлекал человека к берегам Байкала. Он определял основные места поселения на берегах, которые возникли главным образом в основных промысловых районах. В течение многих лет рыбная промышленность Байкала имела лишь местное значение, но с 1943 г. за ней признано всесоюзное значение.

Наиболее ранние сведения о рыболовстве на Байкале относятся к 30-м годам прошлого века. По этим данным одного омуля вылавливалось в то время до 87 тыс. ц в год, не считая иных рыб, в числе которых одно из первых мест занимала такая ценная рыба, как осетр.

Хищническое истребление рыбы в те времена, описание которого сохранилось и которое состояло в том, что основной лов омуля и осетра происходил в реках во время хода этих рыб на нерест, сделало свое дело: количество вылавливаемых рыб начало катастрофически падать, и в 80-х годах вылов основной промысловой рыбы Байкала - омуля - доходил до 6550 ц в год.

Низкие цифры вылова омуля сохранились и в первые годы после Октябрьской революции. Так в 1923-1927 гг. общее количество вылавливаемой в Байкале рыбы колебалось между 22800 и 28700 ц, из которых на омуля приходилось всего от 9 до 22 тыс. ц.

Однако, начиная с 1937 г., уловы основной промысловой рыбы Байкала - омуля - резко возросли.

Если высокие уловы свыше 100 лет назад можно объяснить нетронутостью запасов омуля того времени, то увеличение стада, начиная с 1937 г., очевидно, зависело от появления особенно благоприятных факторов для его восстановления.

Как предполагают некоторые исследователи (М.М. Кожов, К.И. Мишарин, Д.Н. Талиев и др.), решающее значение имели исключительные условия, создавшиеся в 1930-1933 гг. для нереста, развития икры и роста молоди омуля, благодаря необычайно высокому уровню воды в нерестовых реках осенью, зимой и весной, не наблюдавшемуся за целое столетие. Это способствовало массовому заходу омуля на нерестилища и выживаемости икры. Однако немалую роль могло сыграть и соблюдение в начале 30-х годов правил рыбоохраны, особенно регулирование отлова рыбы в районе нерестовых рек и увеличение размера ячеи в орудиях лова.

Резко увеличившееся к 1937 г. стадо байкальского омуля держалось на высоком уровне и в последующие годы.

Однако дальнейшее увеличение добычи омуля, несмотря на все возрастающее техническое оснащение промысла, встретило трудности, что заставило рыбопромысловые организации менее строго выполнять существующие правила охраны нерестующего омуля и его молоди. Омуля стали ловить в нерестовых реках, причем не только отнерестившегося, но также и идущего на нерест. В 1942 и 1943 гг. в реках было добыто в среднем до 40% омуля. Если к этому прибавить вылов омуля вблизи нерестовых рек, а также добычу неполовозрелого молодого омуля, вылов которого также возрос в начале 40-х годов, то можно сказать, что в этот период почти до половины всего годового улова омуля приходилось на долю нерестующей рыбы и на молодые возрасты.

Количество омуля в Байкале может быть резко увеличено при активном вмешательстве в естественные условия его воспроизводства на основе принципов творческой биологической науки. Для этого необходимо, прежде всего, произвести мелиоративные работы в нерестовых реках (расчистить завалы и проделать проходы на перекатах рек), начать искусственные закладки икры в грунт в реках, в которые в прошлом веке он шел на нерест, но теперь почти не идет (реки Сарма, Бугульдейка, Абрамиха, Баргузин и т.д.), приступить к массовым рыбоводным мероприятиям, и, наконец, ввести строгий запрет вылова нерестующего омуля и его молоди, представляющей низкую товарную ценность.

В несравнимо худшем состоянии находится осетровый промысел на Байкале. Осетр некогда изобиловал в этом озере, однако его коренные запасы были настолько подорваны дореволюционным хищническим ловом, что говорить о сколько-нибудь развитом осетровом промысле на Байкале сейчас не приходится.

Еще в конце прошлого столетия осетров в Байкале добывалось свыше 3 тыс. ц в год. В начале 40-х годов его вылавливали до 150-200 ц. С 1943 г. введен пятилетний круглогодичный запрет на лов осетра.

В несколько ином положении находятся другие рыбы, также издавна служащие предметом промысла на Байкале: сиг и хариус. Сиг составляет специальный предмет промысла преимущественно в Малом море, Баргузинском и Чивыркуйском заливах. Общее количество вылавливаемого сига за последние годы не превышало 1300-1500 ц в год, но, судя по его запасам, по данным К.И. Мишарина, промысел без ущерба может быть доведен до 2500 ц в год.

Однако нужно иметь в виду, что кормовые запасы и удобные для нагула сига площади в Байкале могут обеспечить значительно большее промысловое стадо этого вида рыбы.

Восполнение запасов сига до пределов возможного использования кормовой базы может быть без особого труда осуществлено за счет рыбоводно-мелиоративных мероприятий и акклиматизации в Байкале новых видов сига, могущих освоить те места обитания, которые не используются туземными формами этого вида.

Байкальский хариус в настоящее время облавливается в количестве 2-3 тыс. ц в год, промысел на него может быть несколько увеличен.

Для этого прежде всего нужно расширить лов хариуса вдоль берегов, особенно в северной и средней частях Байкала, а также в южном районе озера на участке от ст. Байкал до ст. Култук. Кроме того, следует шире внедрить в практику хариусового промысла активный лов так называемыми колотовыми сетями, производимый в темные ночи вдоль самого берега по открытой воде.

Однако следует заметить, что стадо хариуса в Байкале без особого труда может быть значительно увеличено.

На его прирост отрицательное влияние оказывает недостаток удобных для икрометания речек; поэтому весьма желательно массовое развертывание и по этому виду рыбы рыбоводных мероприятий, которые вполне возможны и доступны при затрате очень незначительных средств.

Несколько лет назад недостаточно интенсивно облавливалась в Байкале и в примыкающих к нему водоемах и сорах частиковая или так называемая соровая рыба (сорога или плотва, окунь, щука и некоторые другие рыбы).

В течение последних нескольких лет промысел этой рыбы значительно возрос, так что имеются основания предполагать, что он достиг теперь величин, близких к тем, которые соответствуют естественному годовому приросту этих рыб в Байкале и примыкающих к нему водоемах.

Общее количество добываемой в Байкале рыбы в начале 40-х годов было значительно повышено за счет организации лова новых объектов промысла.

Специальной экспедицией Байкальской лимнологической станции Академии наук СССР, проведенной еще в 1933 г., была выяснена возможность организации промыслового лова байкальских бычков-подкаменщиков, установлены основные места и сроки подхода этих рыб к берегам, намечены основные орудия их лова. Позднейшими работами станции проблема облова этих пород рыб была еще более уточнена. Однако лов бычков-подкаменщиков упорно не развивался вследствие предубеждения байкальских рыбаков, называющих бычков-подкаменщиков «поганой» рыбой и уклоняющихся от ее лова. Прилов бычков-подкаменщиков, иной раз значительный, особенно зимой, выбрасывался.

Так продолжалось до зимы 1943 г., когда в районе Слюдянки весенний лов на бычков-подкаменщиков был впервые осуществлен, сразу дал прекрасные результаты и поставил Слюдянский район на первое место по Байкалу в смысле рыбодобычи. Большую помощь по введению в практику рыболовства на Байкале бычкового промысла оказал энтузиаст этого дела, преждевременно погибший, секретарь Слюдянского райкома ВКП(б) тов. Головизнин.

Опыт Слюдянского района скоро распространился и на маломорские промыслы. В последние годы, несмотря на очень небольшую освоенность бычковым промыслом побережья Байкала, этих видов рыб добывалось значительное количество, и в 1948 г. их продукция по Иркутскому Госрыбтресту составила свыше 38% всей выловленной рыбы.

В настоящее время весной на нерестовых площадях облавливается преимущественно желтокрылый бычок (Cottocomephorus grewingki).

Однако с успехом могут эксплоатироваться в северной части Байкала длиннокрылый бычок (Cottocomephorus comephoroides) и из донных видов в ряде районов красная широколобка (Procottus jeittelesi), промышляемая в настоящее время лишь в Малом море, большеголовая широколобка (Batrachocottus baicalensis), каменная широколобка (Cottus kneri), песчаная широколобка (Cottus kessleri) и некоторые другие виды.

Весьма серьезным недостатком в развивающемся на Байкале бычковом промысле является то, что лов желтокрылого бычка производится по существу лишь в двух пунктах: Малом море и южной оконечности Байкала, где нерестовые площади облавливаются чуть ли не до последней рыбки.

В результате этого нерационального метода промысла, имея в виду строгую приуроченность отдельных стад бычков к определенным районам, их запасы там могут быть подорваны, что отрицательно скажется и на более ценных породах рыбы, так как молодь бычков является в некоторые сезоны основной пищей омуля и других лососевых пород.

Имея это в виду, необходимо уже сейчас ввести ограничительные мероприятия по отлову желтокрылого бычка на нерестилищах, а взамен этого шире осваивать лов других видов бычков-подкаменщиков и расширять район промысла.

Вторым отрицательным моментом в бычковом промысле является также то, что до сих пор рыбопромышленные организации не изготовляют из бычков высококачественной продукции и тем самым резко снижают их пищевую ценность.

В настоящее время промысла на голомянку не существует, но он вполне может быть развит главным образом для получения из нее жира, содержащегося в очень большом количестве (до 25% от ее веса при паровой вытопке). Добыча голомянки может быть выгодна в зимнее время по льду, посредством облова ее сетями на глубине 50-200 м в открытых районах озера.

Другая рыба, лов которой в Байкале в настоящее время далеко еще не достиг тех размеров, которые определяются ее запасами, как это показала специальная экспедиция Байкальской лимнологической станции Академии наук СССР при участии Биолого-географического института, проведенная в 1942-1944 гг., является налим. Из имеющихся в Байкале двух рас налима производится промысловый лов (правда, в незначительных размерах) только озерно-речной. Озерная раса налима в настоящее время не облавливается в Байкале вовсе, а между тем она является более жирной и более крупной, чем озерно-речная раса. Добыча налима, достигающая в настоящее время незначительных размеров (400-500 ц в год), может быть значительно расширена и доведена до 7 тыс. ц. Современный лов озерно-речной расы налима производится главным образом при заходе ее в реки на нерест. Для лова озерной расы названной выше экспедицией предложены специального устройства ловушки, устанавливаемые в прибрежных районах Байкала. В эти ловушки могут попадаться и озерно-речные налимы во время их пребывания в озере.

Рассчитывая имеющееся количество рыбы в Байкале на всю площадь озера, мы получим с одного гектара в год 3.3-3.5 кг рыбы. Это - сравнительно небольшая продуктивность водоема, особенно принимая во внимание, что значительный процент вылавливаемой рыбы падает на второсортные породы, как-то: бычков-подкаменщиков и частиковых, или так называемых соровых рыб.

Имея в виду методы творческого преобразования природы в духе учения И.В. Мичурина, нашей задачей в настоящее время является применить эти методы и к преобразованию рыбного населения Байкала. Возможности к этому имеются, так как Байкал по кормовым ресурсам для рыб принадлежит к богатым водоемам, и эти возможности далеко не исчерпываются существующей в нем фауной рыб. Это относится как к ресурсам толщи воды, т.е. к планктону, так и к донному населению - бентосу. Байкал нужно заселить такими ценными породами рыб, которые освоили бы, во-первых, толщу воды открытых районов озера, во-вторых, смогли бы использовать бентос более глубоководной зоны озера и, наконец, в-третьих, заменили бы в сорах малоценные частиковые породы рыб.

Есть основания предполагать, что для заселения толщи воды в открытом Байкале пригодным объектом может оказаться ряпушка из северо-западных озер Союза ССР. Ценным в товарном отношении объектом, потребляющим бентос в более глубинных зонах, может оказаться, красная, или нерка, из дальневосточных лососевых рыб; она питается преимущественно ракообразными, для нагула спускается в глубинные зоны и легко образует в пресных водах хорошо размножающиеся жилые формы. Наконец, в сорах и мелководных заливах Байкала, по-видимому, следует акклиматизировать дальневосточного озерного сазана, а также ряпушку из Баунтовских озер.

Наряду с акклиматизацией в Байкале новых пород рыб совершенно необходимо осуществление выше перечислявшихся рыбоводно-мелиоративных мероприятий по туземным породам лососевых рыб и, наконец, восстановление осетрового стада.

Подводя итоги сказанному о рыболовстве на Байкале и его перспективах, нельзя обойти молчанием и состояние рыбодобывающей техники. До 40-х годов нашего столетия техническая оснащенность рыбного промысла на Байкале была на невысоком уровне развития; здесь применялись преимущественно громоздкие, тяжелые и мало добычливые закидные неводы, а также ставные и плавные сети, организация промысла которыми страдала рядом существенных недостатков.

За последнее десятилетие техника промысла резко улучшилась. Неводной промысел значительно перестроился, закидные неводы стали более крупными и в то же время конструктивно более совершенными, введены в практику рыболовства ставные неводы, а также вентери преимущественно для облова бычков; для лова хариуса применен ночной «колотовый» лов трехстенными сетями, имеющий все признаки активного лова, к сетным бригадам прикреплены моторные катеры.

Появились десятки специальных судов, испробован траловый лов мощными тральщиками и т.д. Все это несомненно связано с укреплением материальной базы рыбопромышленных организаций, с учреждением же моторно-рыболовецких станций связано повышение общей культуры промысла. Однако полная механизация промысла и рентабельная его реконструкция с использованием опыта передовых крупных рыболовных районов нашей страны еще далеки до завершения.

Наконец, следует еще остановиться на промысле байкальского тюленя, или нерпы, который представляет немалое значение ввиду высокого качества шкур и жира, который идет главным образом для технических целей, но с успехом может быть использован как пищевой; мясо нерпы также вполне съедобно. Нерпичий промысел принадлежит к очень старым; имеются сведения, что он производится уже более трехсот лет. В 30-х годах нерпа добывалась в количестве 4.5-5 тыс. штук за год; в начале 40-х годов промысел снизился, и в 1943 г., например, было заготовлено лишь около 3 тыс. штук нерпы. Из всей добываемой нерпы лишь не более одной десятой части отстреливается в южном Байкале, а девять десятых в северной и средней частях Байкала.

В связи со значительным уменьшением стада нерпы в последние годы был установлен запрет на ее промысел в течение всех сезонов, кроме весеннего. Промышленники в это время передвигаются по разрушающемуся уже ледяному покрову, сплошь и рядом по отдельным оторвавшимся ледяным полям, переправляясь с одного поля на другое на лодке. В конце сезона промысел производится уже с лодки. Для промысла, производящегося по льду, употребляется оригинальное приспособление - санки с укрепленным на них небольшим белым парусом, за который прячется охотник, подкрадывающийся к лежащей на льду у «продушины» нерпы: чтобы голова охотника тоже была незаметна, поверх шапки надевается белый колпак. В парусе имеется отверстие, через которое охотник стреляет из нарезного ружья, сидя за санками; в случае удачного выстрела охотник стремительно бежит к подстреленной нерпе, так как иначе, если нерпа только ранена, она доползает до «продушины» и ныряет в воду.

Источник: Г.Ю. Верещагин. Байкал. Научно-популярный очерк. Под редакцией Д.Н. Талиева. Москва, 1949 г.